Имам Махди, да будет мир с ним, вне всякого сомнения, является реальным человеком. Многочисленные предания от Пророка Мухаммада, да благословит Аллах его и его род, и Имамов из его семейства, да будет мир над ними всеми, делают обязательной веру в приход Махди. Они также проясняют многие детали, связанные с его личностью: что он — двенадцатый из Имамов прямого пути; что он — сын Имама Хасана аль-Аскари, да будет мир с ним; что у него будет долгая жизнь и сокрытие. Кроме этого, факт рождения Имама Махди засвидетельствовали видные суннитские учёные и историки.
Из некоторых преданий и историй, рассказанных заслуживающими доверия людьми, мы знаем, что определённые люди удостаивались чести видеть Имама Махди во время его сокрытия. Как правило, это были шиитские учёные, которым Имам передавал важную информацию или через которых осуществлял свою деятельность. Однако простые верующие также становились участниками событий, связанных с явлением Имама. Одним из таких людей стал человек по имени Исмаил ибн Хасан аль-Харкали. Ибн Абу аль-Фатх аль-Ирбили передал эту историю.
⁂
В одной из деревень близ Хиллы был человек, которого звали Исмаил ибн Хасан аль-Харкали. Он умер при моей жизни, и я не встречался с ним, но его сын Шамс ад-Дин сказал мне: «Мой отец рассказал, что, когда он был молод, у него на бедре появился большой гнойник размером с кулак. Каждую весну он прорывался, и из него вытекали кровь и гной, препятствуя отцу совершать многие дела.
Однажды он отправился из поселения Харкаль, в котором жил, в Хиллу, и присутствовал там на собрании учёного Саида Рида ад-Дина Али ибн Тавуса. Отец пожаловался ему на свою проблему, учёный собрал известных врачей Хиллы, показал им гнойник, и они сказали, что проводить лечение опасно, ибо можно повредить вену, и тогда отец умрёт. Саид Рида ад-Дин сказал: „Я собираюсь отправиться в Багдад. Возможно, там найдутся более образованные врачи, так что они поехали со мной“.
Они приехали в Багдад, но местные врачи сказали то же самое. Отец отчаялся, и Саид Рида ад-Дин сказал ему: „Шариат разрешает тебе совершать молитву, [несмотря на сочащуюся кровь и гной]. Будь осторожен и не рискуй здоровьем, ибо Аллах и Его Посланник запрещают это“. Отец сказал: „Что же, если так, раз уж я всё равно оказался в Багдаде, то я совершу зиярат к могиле [Имамов Хади и Аскари, да будет мир над ними обоими], в Самарре“.
Он рассказывал: „Я отправился в Самарру, посетил могилы Имамов, спустился в подвал, [в котором Имам Махди, да будет мир с ним, ушёл в сокрытие], попросил у Аллаха помощи посредством Имама, проведя в подвале несколько ночей. Затем в четверг, совершив омовение, надев чистую одежду и наполнив бурдюк водой, я решил [на прощание] посетить ещё раз священный комплекс [с могилами Имамов]. По пути я увидел четырёх всадников, и я решил, что они из числа благородных людей, пасущих свои стада вокруг священного комплекса. Двое из них были юношами с мечами, один — старцем с копьём в руке, а третий — с мечом, поверх которого была окрашенная фарджия (просторная одежда), и в чалме, концы которой были обмотаны на шее“.
Старец с копьём остановился справа от дороги, двое юношей — слева, а человек в фарджии остался на дороге перед моим отцом. Они поприветствовали его, пожелав ему мира, отец ответил на приветствие. Человек в фарджии сказал отцу: „Ты завтра отправляешься к своей семье“. Отец ответил: „Да, это так“. Человек сказал: „Подойди ко мне, я хочу взглянуть на то, что причиняет тебе боль и неудобства“.
Отец сказал: „Я подошёл к нему, он протянул руку и несколько раз прикоснулся к моему бедру с разных сторон, затем дотронулся до гнойника и из него вылез [весь гной]. Мне стало больно, а человек в фарджии забрался в седло, и старец сказал мне: «Возрадуйся, Исмаил!» Я удивился, откуда он знает моё имя, и ответил: «Я возрадовался, и вас да обрадует Аллах!» Старец сказал: «Перед тобой находится Имам». Я приблизился к нему, прижался к нему и поцеловал его в бедро. Он отправился вперёд, сидя на лошади, а я шёл за ним, не отпуская. Он сказал мне: «Возвращайся!» Я ответил: «Я не расстанусь с тобой!» Имам сказал: «Будет лучше, если ты вернёшься!» Я повторил свой ответ, и Имам сказал: «О Исмаил, не стыдно ли тебе проявлять ослушание, когда Имам дважды велел тебе вернуться?» Эти слова подействовали на меня, я остановился, а Имам, пройдя некоторое расстояние, посмотрел на меня и сказал: «Когда ты вернёшься в Багдад, то тебя к себе позовёт Абу Джафар (халиф Мустансир), и когда ты окажешься у него, и он предложит тебе что-то, то не бери это от него…»
Затем он и его спутники продолжили путь, и я следил за ними, пока они не скрылись из виду. Я почувствовал сильное сожаление из-за расставания с Имамом, просидел на земле около часа, а затем отправился к священному комплексу и спросил людей, пасущих свои стада: «Знаете ли вы тех всадников, что были с вами?» Люди ответили: «Они — из числа благородных животноводов!» Я сказал: «Среди них был Имам». Они спросили: «Старец или тот, который одет в фарджию?» Я сказал: «Который был одет в фарджию». Они спросили: «Ты показал ему свою болезнь?» Я сказал: «Он коснулся её рукой, я почувствовал боль, а затем я взглянул на свою ногу и не обнаружил на ней и следа болезни». У меня в сердце затаилось сомнение из-за удивления [людей], и я вновь взглянул на ногу и не обнаружил на ней болезни.
Люди окружили меня и стали рвать на мне одежду. Группа из их числа завела меня в помещение [комплекса] и не давали никому войти в него. Я провёл ночь в комплексе, затем совершил утреннюю молитву и вышел наружу. За мной шли люди, пока я не отдалился от комплекса. Когда я вернулся в Багдад, я обнаружил там столпившихся людей, которые стали спрашивать меня о том, как меня зовут, и откуда я пришёл. Когда я им ответил, они окружили меня, стали рвать на мне одежду и чуть не задавили меня насмерть.
Визирь доложил об этом Рида ад-Дину, и он пришёл со своими помощниками, которые отвели от меня людей. Он спросил меня: «Это о тебе они говорят?» Я сказал: «Да». Он слез с лошади, осмотрел моё бедро и, не обнаружив и следа от былой болезни, упал в обморок и не приходил в себя целый час. Затем он привёл меня к визирю, плача и говоря: «Господин, это — мой брат и самый близкий моему сердцу человек». Я рассказал ему историю, он собрал врачей и спросил: «Как давно вы видели этого человека с его болезнью?» Они ответили: «Около десяти дней назад». Затем визирь показал им моё бедро, и один из врачей [из числа христиан] воскликнул: «Не иначе, как сам Христос исцелил его!»“
Шамс ад-Дин сказал: „Затем отца принял халиф Мустансир, расспросил его о произошедшем и велел подарить ему тысячу динаров. Отец сказал: «Когда он преподнёс мне их, я не посмел взять даже динара. Халиф спросил: „Чего ты боишься?“ Я сказал: „Я боюсь [ослушаться] того, кто исцелил меня. Он сказал мне: „Ничего не принимай от Абу Джафара!“ Тогда халиф огорчился и заплакал“».
Ибн Абу аль-Фатх аль-Ирбили сказал: «Однажды я рассказывал эту историю группе верующих, среди которых находился Шамс ад-Дин, сын Исмаила. Он подошёл ко мне и сказал: „Я являюсь его сыном“. Я удивился и спросил его: „Видел ли ты бедро отца, когда на нём был гнойник?“ Он ответил: „Нет, так как я был младенцем, и я видел его бедро лишь после исцеления“. Прежде я спрашивал сейида Сафи ад-Дина аль-Аляви аль-Мусави и Наджм ад-Дина Хайдара ибн аль-Асира, которые являлись достойнейшими из людей, об этой истории, и они подтвердили её достоверность, сказав, что видели ногу Исмаила как до исцеления, так и после. А Шамс ад-Дин, сын Исмаила, рассказал мне, что его отец после всего этого постоянно грустил из-за расставания с Имамом. Он приезжал зимой в Багдад, постоянно совершал зиярат в Самарру и возвращался в Багдад. В тот год он совершил зиярат сорок раз, надеясь, что с ним произойдет то, что произошло однажды (то есть он встретит Имама), и умер он с этой тоской на сердце [от расставания с Имамом], да помилует его Аллах».
Ибн Абу аль-Фатх аль-Ирбили, «Кашф аль-гумма», т. 3, с. 298—300
